CORONAVIRUS AND VACCINATION: MEDICAL, BIOETHICAL AND CONFESSIONAL DIMENSIONS

Full Text

Различные науки только приступают к формулировке некоторых закономерностей, связанных с коронавирусом. Религиоведение, исламоведение и теология также включились в работу по изучению конфессионального опыта противодействия пандемии. Но кое-какие предварительные обобщения уже здесь можно делать. Подтверждением является международная научно-практическая конференция «Межконфессиональное согласие – залог постковидной реабилитации и духовного возрождения России», которая прошла 26-27 января 2021 года в Махачкале на базе научно-оздоровительного комплекса «Журавли», где обсуждались методики восстановления здоровья для перенесших тяжелые формы коронавирусной инфекции, основанные не только на медицинском подходе, но и реставрации духовного состояния человека.  Там авторитетные ученые и алимы говорили о повышении роли всех религиозных общин в организации противодействия распространению вируса. Подчеркивалось, что в стрессовом состоянии иммунная система человека ослабевает, что облегчает внедрение вируса в клетки и его распространение по всему организму. Поэтому важно, чтобы человек психологически был устойчив и спокоен. В этом зачастую и помогает обращение к Всевышнему [8].

Целью данной статьи исследования является анализ некоторых проблем в стратегии и тактике конфессиональной деятельности в условиях пандемии. Раскрываются положительные стороны и некоторые недостатки работы религиозных общин по противодействию эпидемии. Научная новизна исследования заключается в обосновании нежелательности и вредности публичных дискуссии вокруг различных аспектов коронавируса и вакцинации, а именно: о мере воздействия препаратов на геном человека; о допустимости их использования с точки зрения христианства, ислама и иудаизма по причине использования запрещенных ингредиентов, в том числе абортивных материалов; об инфекционной безопасности причащения и других религиозных обрядов. Сделана попытка оценки этих вопросов с позиции современной медицины и биоэтики.

Основная масса населения, верующих и священнослужителей с пониманием отнеслись к существенным переменам в регламентации всей жизнедеятельности в период пандемии. Хотя нужно сказать, что эти изменения в метрике религиозной жизни проходили не всегда гладко. Например, действия всех без исключения конфессий, особенно в начальный период пандемии, были не очень оперативными, и они достаточно поздно подключились к государственной политике самоизоляции и отказа от публичных мероприятий. Так, например, в Дагестане в конце марта прошлого года, когда эпидемия в полной мере уже бушевала, на пятничные намазы в Джума-мечети Махачкалы еще собирались более тысячи человек, а в Кизилюрте – около 3000 чел.

Некоторые признаки бойкотирования государственной политики противодействия пандемии имели место в начальный период во всех конфессиях, рассматривая это как попытку вмешательства государства в религиозную жизнь. Например, как отмечает польская газета «Rzeczpospolita», с точки зрения веры, на земле нет ничего более важного, чем служение мессы, а для вечной жизни человека – ничего более важного, чем получение Святого Причастия. Подобно тому, как больницы лечат болезни тела, так и церкви служат лечению духовных заболеваний, поэтому невообразимо, чтобы люди не молились бы в наших храмах. А австрийский пастор Кристиан Зиберер, в открытом обращении к властям государства вопрошает: может ли быть правдой, что впервые в истории Австрии людям не будет разрешено приходить на мессу, чтобы праздновать смерть и воскресения нашего Господа? Ведь даже во время эпидемии чумы и во времена войны, под властью нацистов и сталинской оккупации такого запрета никогда не существовало [6].

Сейчас стало очевидно, что одной из основных причин быстрого распространения вируса являлись массовые богослужения в церквях, мечетях, синагогах и другие мероприятия, имеющие религиозный характер. Например, южнокорейские власти официально подтвердили, что на март 2020 г. из 8200 случаев заболевания COVID-19, более половины приходятся на последователей различных церквей. А в Малайзии из 238 случаев заражения 77 были связаны с проведением исламского религиозного фестиваля в Куала-Лумпур с 27 февраля по 1 марта 2020 г. [7]. Еще более очевидная картина наблюдалась в Израиле, где многие еврейские общины, особенно те, которые жили в Палестине задолго до возникновения Израиля, и признающие свою относительную автономию от государства, а также некоторые из представителей мусульманских меньшинств, бойкотировали официальную противоэпидемическую политику и идеологию.

Необходимо также заявить, что вакцинация идет не так быстро, как хотелось бы и как предполагали специалисты. Так, в Москве доля привившихся в разы меньше, чем в любом европейском мегаполисе, о чем было заявлено градоначальником Сергеем Собяниным. И это при том, что в столице предлагается целая система стимулирования, начиная от бесплатной вакцинации, передвижных пунктов, вакцинации по месту работы и на дому, и завершая целым комплексом денежного и материального поощрения.  О ситуации с вакцинацией в других городах и населенных пунктах нетрудно догадаться.

Очевидно, что без массовой вакцинации не может быть эффективного коллективного иммунитета.  Причин низких темпов вакцинации множество, в том числе определенная тональность освещения ситуации с коронавирусом и вакцинацией в некоторых средствах массовой информации. Так, необходимо заявить, что некоторые дискуссии, в которые были вовлечены многие верующие и священнослужители всех без исключения религиозных конфессий, были навязаны сообществу искусственно, а самое главное – несвоевременно, и они не способствовали и не способствуют росту эффективности противостояния пандемии. Укажем на некоторые нежелательные векторы этих дискуссий.

Скажем, мы считаем несвоевременной теологическую дискуссию об инфекционной безопасности обряда причащения, которую подняли в средствах массовой информации некоторые представители христианского духовенства. Так, протоиерей храма святителя Николая в Галутвине и настоятель китайского патриаршего подворья в Москве Игорь Зуев прямо заявил: «Опасности заражения от причащения из одной чаши нет. Ее и быть не может, ведь в чаше не просто хлеб и вино, а сам Христос» [5].

Подтверждением того, что такие заявления в период массовых эпидемий чреваты серьезными последствиями, является известный в отечественной истории «чумной бунт» в ХVIII веке, когда в результате запрета массовых молебнов у Боголюбской иконы божьей матери, располагавшейся у варварских ворот Китай-города, возбужденные некоторыми инициаторами, толпы бунтующих, не хотевшие подчиниться запрету, убили московского архиепископа Амвросия и устроили погромы.

Мы также считаем неуместной, несвоевременной и вредной обсуждение вопроса о халяльности антивирусных препаратов, тем более дискуссию в СМИ на эту тему в условиях самой пандемии. Имеется в виду, в том числе, обращения авторитетных исламских органов и лиц, например, Совета богословов ДУМ России, муфтията Татарстана и других в центры имени Гамалея и «Вектор» с просьбой раскрыть состав вакцин, чтобы вынести богословское решение о ее дозволенности [12].

Допускаем, что в обычных условиях, богословские рассуждения о халяльности или нехаляльности медицинских препаратов имеют право на существование. И богословский запрет вакцинироваться может быть связан с использованием в процессе производства препаратов компонентов, признанных нехаляльными: спирта, свинины, мертвечины, крови и всего того, что заколото не с именем Аллаха, а также с отсутствием в технологии их изготовления химической обработки, при которой вещества утрачивают свои естественные свойства.  Но в современной ситуации пандемии, мы считаем, подобные дискуссии и обращения приносят только вред и не способствуют сплочению уммы в борьбе с опасностью.

В условиях, когда значительный процент населения еще не уверен в эффективности препаратов, многие сомневаются, делать ли прививку, подобные высказывания и обращения авторитетных исламских лидеров, тем более через средства массовой информации, могут оказаться решающими при отказе от вакцинации.

Тем более, Коран и Сунна однозначно допускают использование нехаляльной пищи и лекарств в экстремальных условиях, угрожающих самой жизни. «Если же кто-либо вынужден съесть запретное, не проявляя ослушания и не преступая пределы необходимого, то нет на нем греха. Воистину, Аллах – Прощающий, Милосердный» [4, 2:173] (курсивом выделено авторами, в силу важности данного момента). Согласно букве и духу Корана, человек, его физическое и духовное здоровье являются наивысшей ценностью, и он обязан, в первую очередь, заботиться о спасении собственной жизни – бесценного дара Аллаха.

Нельзя также признать полезной такую тональность высказываний некоторых верующих и религиозных служителей, где эпидемия рассматривается в качестве «Божьей кары», урока, наказания, и что она является еще одним доказательством Божественного всемогущества. Чтобы доказать свое могущество Богу совсем необязательно надо прибегать к таким крайним мерам, обрекая людей на страдания и потери близких. Ведь у Него есть другие, более эффективные средства воздействия людей и воспитания у них богопочитания, высокой нравственности и духовности. Это, с одной стороны. С другой, мы считаем недопустимым и методологически некорректным постулаты, имеющие символическое и духовное значение, переносить на реальную жизнь, включая и медицину, биологию и т.д. Последствия подобных установок, обрекающих людей на бездействие и чудо, нетрудно себе представить.

Действительно, как сказано в Коране «и ни одна беда вас не постигнет иначе, как с Господнего соизволенья; и сердце каждого, кто в Господа уверил, направит Он на верный путь. Аллах о всякой вещи знающ!» [4, 64:11]. То есть любой вирус, болезнь, эпидемия, природная катастрофа не возникают и происходят сами по себе, а творятся лишь Аллахом и по Его волеизъявлению.

В свете такого толкования божественного всемогущества получается, как говорил Абу Хурейра, «нет никакой передаваемой болезни и нет никакого дурного предзнаменования…» [1, 5757]. Когда, возражая этому, бедуин вопрошает: ты не видел, как верблюд с чесоткой, приходя к нам, заражает всех? На что Пророк задает ответный вопрос: «А кто заразил первого верблюда?» [1, 5775].

Нас в данном диалоге интересует мировоззренческий и теологический смысл приведенной полемики, означающий, что всемогущество Бога, распространяется и на деяния, имеющие в качестве следствий серьезные лишения, страдания и испытания.  Конечно же, в современном медико-биологическом смысле такие утверждения не корректны и даже абсурдны, поскольку ориентируют только на божественное упование и отказ от современной науки (в том числе медицины) и практики.

По поводу вакцинации у представителей религиозных конфессий имеются самые различные взгляды. Одни, пожалуй, их большинство, поддерживают официальную государственную антиковидную политику и выступают с призывами к священнослужителям и мирянам активно вакцинироваться. Другие, напротив, исходя из биоэтических и канонических соображений, призывают воздержаться от прививок против коронавируса. При этом приводятся некоторые аргументы, в том числе считается, что такая вакцинация являет собой вмешательство в ДНК человека, что недопустимо по религиозным и нравственным канонам.  Подтверждением этого является популярное в виртуальной реальности интервью с протопресвитером Андреем Алешиным, к которой он прилагает перевод с греческого языка и комментарии к известной статье английского исследователя Энтони Патча, в которой доказывается, что антиковидная вакцинация представляет собой прямое вмешательство в геном человека с целью его дальнейшего программирования, что никак не может одобряться религией вообще [9].

         Необходимо отметить, что такой разброс мнений среди служителей культа и верующих в целом отражает полярно противоположные подходы, имеющиеся у отечественных и зарубежных генетиков, вирусологов и микробиологов. Официальная отечественная позиция в этом вопросе выражена директором НИЦ эпидемологии и микробиологии им. Гамалеи академиком РАН Александром Гинцбургом о том, что российская вакцина «Спутник V» не оказывает влияния на геном человека. Она никак не может влиять ни на нуклеиновую кислоту, и на наследственность, ни на какие-то другие вещи, связанные с изменением нашего наследственного материала». И что препарат в организме человека не размножается, поэтому не может интегрироваться и взаимодействовать с ДНК. По его мнению, на геном человека может влиять только то, что может в него интегрироваться или каким-то образом оказывать воздействие на структуру ДНК. Эта вакцина произведена на основе неопасного для человека аденовируса со встроенным участком генома коронавируса SARS-CoV-2, который и провоцирует иммунный ответ [2].

         Противоположная позиция, имеющая достаточное распространение, в том числе у верующих, построена на том, что антиковидная защита принципиально невозможна без непосредственного вмешательства в геном человека. Так, по мнению лауреата Нобелевской премии Люка Монтанье (кстати, получившего за открытие вируса иммунодефицита), в общей геномной последовательности вируса SARS-Cov-2 содержится 16 генетических фрагментов ВИЧ-1, ВИЧ-2 и ВИО (вируса иммунодефицита обезьяны), которые присутствуют во всех без исключения препаратах [13].

Это связано также с определенной модификацией стволовых клеток (которые, как известно, способны превращаться во многие типы клеток органов и тканей организма). В результате большая часть наших соматических (нерепродуктивных) клеток может быть замещена этими генетически модифицированными стволовыми клетками. Этот процесс приводит к переносу генетической информации в половые клетки, приводящие к мутациям всех последующих поколений. Поскольку это модификация половых, а не соматических клеток, новый генетический материал будет присутствовать в каждой отдельной клетке потомков. Таким образом, происходит, так называемая, инсерция – генетическая мутация, при которой в последовательность ДНК происходит вставка другой последовательности ДНК, что будет обнаруживаться во всех поколениях конкретного человека [14].

         И еще один аспект данной проблемы, на что обращают внимание противники вакцинации, имеющий не только биологический, но и социальные, этические и духовные последствия. Он заключается в том, что вакцина содержит маркирующие компоненты, указывающие на происходящие в ДНК изменения. Вакцина содержит фермент – люцифераза, флуоресцирующий материал, невидимый для простого глаза, но заметный для приборов, а также т.н. наноботы – молекулы, которые можно запрограммировать для выполнения определенной задачи. Они функционируют как биологические сенсоры, сообщая информацию изнутри организма во вне, в соответствующие структуры [13]. Отсюда вытекают известные выводы о тотальном программировании, «чипировании» человека, «формировании общества тотального контроля», о котором в последнее время говорят многие.

Мы осветили лишь одну сторону проблемы вакцинации, имеющая биологические, социальные, духовные, биоэтические и религиозные аспекты. Другая сторона, достаточно активно обсуждаемая всеми конфессиями, связана с проблемой присутствия в современных вакцинах абортивных материалов. Хотя все без исключения западные и отечественные специалисты признают факт использования абортивных культур при производстве вакцин, но имеются существенные расхождения в его оценке. По мнению экспертов Центра эпидемологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи, действительно, при производстве векторных вакцин, предназначенных для профилактики вирусных заболеваний во всем мире используется клеточная культура НЕК 293. Она была получена в 1973 г. трансформацией аденовирусом абортивной культуры клеток эмбриональных почек человека. В наш Центр она поступила в 1981 г. из Института генетики ун-та г. Кельна, ФРГ. В соответствии с пределом (лимитом) Леонарда Хейфлика все клетки человека, делящиеся в клеточной культуре, умирают приблизительно после 50 делений. Поэтому уже к 1981 г. все клетки, взятые из исходного материала в клеточной линии отсутствовали и говорить о связи этой линии с абортивным материалом можно лишь в историческом плане [2].

Исходя из таких соображений, все аргументы противников вакцинации по религиозным и биоэтическим соображениям ничем не обоснованы, поскольку через множество передач от живого абортивного материала ничего не остается.

Приведенные аргументы экспертов Центра достаточно убедительны, но не учитывают одну очень важную поправку, которую в 1971 году внес наш ученый Алексей Оловников, который доказал, что лимит Хейфлика характерен лишь для клеток с незамкнутой в кольцо ДНК, тогда как бактерии с кольцевой ДНК размножаются без ограничений количества делений. Он выдвинул гипотезу маргинотомии, которая предполагала, что лимит деления клеток с линейной ДНК обусловлен неполным копированием концевых участков хромосомы в момент деления клетки (подобно тому как второй вагон поезда никогда не доедет до тупика и остановится на расстоянии равное длине локомотива). Когда клетка готовится к делению, фермент ДНК-полимераза проходит вдоль хромосомы с целью создания ее копии. Если же хромосома имеет кольцевое строение, фермент благополучно завершает полный круг, а концы копии слипаются с образованием хромосомы для новой клетки, что может происходит при бесконечном количестве делений и передач [11].

Таким образом, становится очевидно, что вместе с вакцинацией в состав организма, во-первых, вводятся генетические фрагменты других людей – родителей абортированных младенцев; во-вторых, через матричный РНК-конструктор, занимающийся редактированием генома человека, осуществляется вмешательство в заданную Богом природу человека; в-третьих, можно утверждать, что создается новый, невиданный, искусственный вид человечества. Понятно, что ни один из этих постулатов не укладывается в канонические основания всех мировых религий.

Ясно, что эти и некоторые другие, неоднозначно понимаемые моменты, связанные с вакцинацией, имеют не только узкое медико-биологогическое измерение; они включены также в определенные социально-этические и духовно-мировоззренческие смыслы. Не случайно, в последнее время резко возросло количество публикаций противников вакцинации, ковид-диссидентов и скептиков. А наличие самой противоречивой информации только отпугивает часть населения, тем более некоторые священники, к мнению которых прислушиваются люди, отрицательно относятся к вакцинации по вышеизложенным и другим причинам. Например, в феврале этого года в Москве прошло заседание «круглого стола» «Всероссийская вакцинация или угроза национальной безопасности», организованная известной актрисой, ковид-диссиденткой, как она себя идентифицирует, Марией Шукшиной. Необходимо отметить, что хотя в выступлениях были конструктивные идеи, особенно в плане популярного объяснения биологических механизмов вакцинации, но все-таки негативная интонация в оценке вакцинации бросалась в глаза. Подтверждением этого является, например, выступление молекулярного биолога Е.Г. Калле.  С одной стороны, она квалифицированно и популярно объяснила принцип действия вакцины: создаваемая на классической платформе вакцина несла в себе убитый вирус, и когда он поступал в организм, наша иммунная система распознавала его целиком. Начиная с 2000 г. вирусная платформа изменилась. Теперь новая вакцина – это действительно генно-инженерный продукт, основанный на совершенно новом принципе – векторном. У вируса берут только его одну «деталь» и наша иммунная система должна распознать патоген именно по ней. А чтобы это сделать, пишется инструкция, которая в виде ДНК заправляется в транспортное средство, которым является аденовирусная вакцина, и переносится в клетки. Причем само это транспортное средство снабжено мощным механизмом подавления иммунных клеток, которые являются нашей защитной системой человека [10].

Человеку, малознакомому с генетикой и молекулярной биологией, а таких у нас в стране 99% людей, глубинные механизмы действия вакцинации будут непонятны, а вот заключительная часть дискурса, где идет об разрушении человеческой иммунной системы создаст у читателя определенную психологическую доминанту, которая окончательно сформирует отношение у него к вакцинации (вспомните еще Штирлиц обращал внимание на то, что запоминаются последние слова и фразы). И пока человеку не будут объяснены доступным языком механизмы и степень воздействия вакцинации на иммунную систему, он не будет стремиться сделать заветную прививку.

По нашему мнению, одна из причин, почему значительная часть населения достаточно инертно относится к вакцинации, заключается в отсутствии четкого информирования о таких биологических, биоэтических и других ее аспектах этой проблемы. В современный информационный век, когда все имеют доступ к Интернету, где масса самой противоречивой информации о коронавирусе, множество публикаций именно противников вакцинации, только полная и достоверная информация компетентных специалистов может породить доверие у человека. При этом такая информация должна быть озвучена не только в специализированных научных журналах, а в СМИ и в виртуальном пространстве. Тем более, в генетике и микробиологии многое сформулировано лишь на гипотетическом уровне, неизвестно в полной мере, например, сколько времени действует чужеродный ген, сколько частичек коронавируса он вырабатывает в организме, не совсем ясно, клетки погибают или встраивается в геном человека. Вместо активизации информирования населения об вакцинации, о механизмах ее действия у нас, напротив, «по вопросам вакцинации наложены ограничения на научные дискуссии» [14].

Таким образом, по результатам исследования можно сформулировать следующие выводы:

- вместе с важным вкладом всех конфессий в борьбу с пандемией необходимо отметить несвоевременность и вредность некоторых теологических дискуссий, которые не способствуют общему успеху в противостоянии коронавирусу и не стимулируют стремление к массовой вакцинации населения;

-  в пандемии следует видеть не только медико-биологическое, но и социальное, гуманитарное и духовно-нравственное измерение. Поэтому все теоретические и практические вопросы необходимо решать с учетом отечественного и зарубежного конфессионального опыта, с соблюдением принципов современной биоэтики.

В данной статье мы попытались поднять некоторые известные мировоззренческие, философские и конфессиональные вопросы и переосмыслить их в связи с функционированием религии в условиях пандемии. Многие из них являются достаточно щепетильными для верующего человека и духовенства. И государственная власть на всех уровнях, обеспечивая эпидемиологическую безопасность граждан должна проявлять такт, оставаясь в правовом поле, а конфессии - с пониманием относиться к реализуемым государством мерам. Ведь и для государства, и для религии человеческая жизнь и здоровье высшие ценности.

About the authors

Telman Kafarov

Author for correspondence.
Email: kafarov.56@mail.ru

доктор филос. наук, проф., зав. кафедрой философии Дагестанского государственного медицинского университета

References

Supplementary files