Bioethics in an era of change: unprotected groups

Full Text

Происходящие в мире события последних лет меняют жизнь, меняют нас и наши ценности. Человек изменился, прежде всего, как биологический вид, пережив пандемию. Мы еще далеко не все знаем о себе изменившихся, есть общие описания ситуации – «постковидный синдром», «последствия ковида». Они что-то обозначают, но пока не отражают главного – эволюционного сдвига – вперед? назад? или в никуда?

Очевидно, что и биоэтика, как наука о нравственном отношении к живому, получает заказ от общества на осмысление и оценку новых реалий. Прежде всего, это касается приоритетов в этической рефлексии происходящего. Еще недавно исследовательский интерес в научном поле биоэтики концентрировался вокруг применения новых биотехнологий, моральных паттернов медицинских эффектов генетических изысканий, дискуссий о становлении нейроэтики и т. п. [1, 2, 3, 4, 5]. Пандемия COVID-19 переориентировала нас на вопросы сугубо практические. Внимание сконцентрировалось на прикладной биоэтике, потому что в ситуации ковида принимать решения приходилось в каждом случае непосредственно врачам и другим медицинским работникам. Да, были «Временные методические рекомендации. Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» Минздрава России, они менялись, совершенствовались, но этические проблемы в них не затрагивались. Между тем контекст прикладной биоэтики, который предполагает стратегию поведения, в данном случае врача, в соответствии с личной моральной максимой, оказался непосредственно связан с проблематикой теоретической биоэтики. Люди умирали. Конечно, все мы смертны, но в данной ситуации это была «неправильная» смерть. Да, она наступала «от естественных причин», но каждый из нас задавался вопросом: «Почему мы не смогли это предотвратить?». Действительно, почему профилактика ковида на фоне впечатляющих достижений медицины повторяла то, что человечество уже предпринимало против эпидемий еще в Средние века: закрыться дома, обмотать лицо, омывать себя водой и постараться ни с кем не общаться? Не удивительно, что в обществе формировалось чувство коллективной вины, боязнь не только быть зараженным, а заразить кого-то другого. И еще – боязнь умереть от ковида.

Оказалось, что у нас очень мало исследований по биоэтике в танатологии, а это уже – предмет теоретической биоэтики.

Пандемия COVID-19 показала, насколько полезны были бы биоэтические рекомендации в кризисных ситуациях. Приведем только один пример. В системе этической регуляции проведения клинических испытаний выделяют незащищенные (уязвимые) группы людей, которых не разрешают или не рекомендуют задействовать как испытуемых. Это прежде всего дети, с участием которых можно проводить исследования только тогда, когда а) исследуется лекарственный препарат, метод диагностики, лечения или реабилитации, направленный на улучшение качества жизни именно детей и никого другого и б) результаты исследования нельзя получить другим способом. В начале пандемии сформировалось мнение, что дети в наименьшей степени страдают от COVID-19 по сравнению с другими группами населения. Но через 2 года именно они стали основной мишенью для коронавируса. Биоэтика говорит, что дети всегда являются уязвимой группой, что и подтвердила динамика пандемии. Но особо отчетливо проявилась уязвимость и незащищенность пожилых. В Постановлении Главного государственного санитарного врача РФ от 22.05.2020 № 15 (ред. от 04.02.2022) «Об утверждении санитарно-эпидемиологических правил СП 3.1.3597-20 "Профилактика новой коронавирусной инфекции (COVID-19)"» (вместе с СП 3.1.3597-20 «Санитарно-эпидемиологические правила...») они стоят на первом месте в перечне групп повышенного риска. Среди пациентов с COVID-19 в возрасте 65+ наблюдалась, в силу известных причин, самая высокая смертность. И здесь опять встает вопрос о биоэтическом сопровождении практической медицины.

Дело в том, что геронтология – это, как известно, наука о пожилых, включающая физиологические, психологические и социальные знания. Ее составной частью является гериатрия – наука о болезнях пожилых и способах их лечения [6]. Но в последнем варианте Перечня научных специальностей ВАК по специальности «Геронтология и гериатрия» разрешено защищать кандидатские и докторские диссертации только на медицинские науки^[1]. Геронтология же только частично связана с медициной, а по своему содержанию и функционально это, скорее, гуманитарная наука! И не понятно, кто, по мнению авторов номенклатуры указанных специальностей, должен заниматься приращением знания о пожилых. Социальные работники? Да, они оказывают физическую и моральную помощь пожилым. Есть специалисты, которые оказывают психологическую и моральную помощь. И есть врачи, которые оказывают медицинскую и моральную помощь. Обратим внимание на то, что моральная помощь является инвариантом любого отношения с пожилыми и любых действий, направленных на повышение их качества жизни.

В нашем журнале мы собираемся уделить этой проблеме особое внимание. Именно исследования в области биоэтики, сбор данных, их интерпретация и обобщение позволят создать этические сюжеты того, что называют счастливой старостью. Биоэтика, в данном случае, выступает как системообразующий фактор в проблемном поле геронтологии и гериатрии. Очень надеемся, что наши читатели поддержат этот посыл и поделятся своими идеями в области геронтологической биоэтики.

¹ Приказ Министерства науки и высшего образования РФ от 24 февраля 2021 г. № 118 «Об утверждении номенклатуры научных специальностей, по которым присуждаются ученые степени, и внесении изменения в Положение о совете по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук, утвержденное приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 10 ноября 2017 г. № 1093».

About the authors

Natalya N. Sedova

Author for correspondence.
Email: nns18@yandex.ru

Deputy Editor-in-Chief of the journal "Bioethics"

References

Supplementary files